История семьи Шнеерсонов: от имперской периферии к мировому признанию
Долгое время Екатеринослав был поликультурным городом, в котором мирно сосуществовали русские, украинцы и евреи. До начала ХХ века общее количество представителей той или иной национальности губернского города было сопоставимо и варьировалось в пределах 30-40 % от общего количества жителей. В прошлом столетии ситуация изменилась, и украинцы стали доминирующим этносом. Однако как русские, так и евреи продолжали давать Днепропетровску выдающихся деятелей мирового масштаба. Особняком в этом ряду стоит семейство Шнеерсонов — отец и сын.
Но для начала несколько слов о том учении, которое репрезентовали Шнеерсоны. Это — хасидизм, ныне самая популярная религия в еврейской среде. Основатель хасидской традиции — Израиль Бешт (Баал Шем Тов — чудотворец, знающий имя Бога) в первой половине XVIII века жил и проповедовал на Западной Украине. Само учение не ново и является продолжением мистической традиции, существовавшей в иудаизме на протяжении многих столетий — каббалы.
Основой учения иудейских мистиков является утверждение, что не только мы нуждаемся в Боге, но и Бог в нас, и служить ему подобает не путем суровых постов и крайней аскезы, а радуясь и веселясь. Достаточно посмотреть на обряды хасидов — это всегда шумно, динамично и даже несколько фривольно.
Днепропетровские евреи довольно быстро прониклись новым учением. Уже к началу минувшего века хасидами называли себя абсолютное большинство иудеев Екатеринослава. Именно тогда главным раввином города стал Леви-Ицхак Шнеерсон (1878—1944 гг).
Он родился в местечке Подобрянка возле Гомеля. В раннем возрасте проявил выдающиеся способности, на него обратили внимание крупнейшие раввины Белоруссии того периода. В 1900 году Леви-Ицхак женился на Хане, дочери раввина Николаева, куда и переселился и где в 1902 году родился их первенец Менахем-Мендл.
К году избрания Шнеерсона главным раввином Екатеринослава (1909 г.) город утратил негласный статус «еврейской столицы». И связано это не столько с резким снижением количества евреев, сколько с революционными событиями 1905-1907 годов. Именно в это время тогдашняя Российская империя столкнулась с новым для себя явлением — еврейскими погромами. Тогда же появляется российская националистическая организация черносотенцев, видевшая в «народе Моисея» чуть ли не причину всех бед государства. Другими словами, новый екатеринославский раввин пришел возделывать далеко не благодатную почву. Евреи из-за страха за свою жизнь стали отходить от иудаизма и переходить в православие.
Возглавив еврейскую общину, Леви-Ицхак всецело отдался исполнению своих обязанностей. И первым его проектом стала постройка новой миквы (бассейна для ритуальных омовений). Однако руководители общины города не поддержали ребе, ссылаясь на отсутствие средств. Тогда, по преданию, Леви-Ицхак снял свое новое пальто и положил его на стол. «Оно стоило мне недешево, — сказал он, — но миква для меня еще дороже, и я жертвую свое пальто на строительство». Настойчивость Шнеерсона подействовала на других «общинников», и Екатеринослав получил новый бассейн для ритуальных омовений.
Вскоре авторитет нового раввина укрепился настолько, что к нему стали обращаться за решением любого спора — как религиозного, так и гражданского толка, поскольку знали, что совет будет умным и справедливым. Леви-Ицхак приобрел широкую известность и за пределами Екатеринослава. Пятый Любавичский ребе неоднократно посылал его за границу, где Леви-Ицхаку приходилось встречаться с общественными деятелями мирового масштаба.
Однажды по дороге в Варшаву в купе к нему подсел известный писатель. Между ним и раввином завязалась беседа. Разговор привлек внимание пассажиров, люди из других вагонов останавливались послушать. Постепенно возле купе собралась толпа, и, хотя беседа длилась всю ночь, никто не уходил. Именно благодаря врожденному ораторскому таланту Шнеерсону удалось сплотить екатеринославскую еврейскую общину.
После Февральской и Октябрьской революций 1917 года положение верующих иудеев (как, впрочем, и представителей других конфессий) осложнилось. В начале 20-х годов началась антирелигиозная кампания. Шнеерсон вступил в борьбу с гонениями на религию своих предков. При этом он ссылался на заявления самих лидеров компартии о свободе религии и веротерпимости.
В 1939 году в Советском Союзе проводилась очередная перепись населения. В соответствующей анкете была графа о исповедании той или иной религии. Однако люди боялись говорить правду о принадлежности к христианству, исламу, иудаизму, буддизму либо любой другой религии. В это время Леви-Ицхак выступил в синагоге с проповедью, в которой убеждал прихожан, что евреи не должны скрывать своей веры в Бога. За эти слова органами НКВД Шнеерсон был сослан в Казахстан, где жил близ города Кзыл-Орда, то есть фактически перестал быть главным раввином Днепропетровска.
У Леви-Ицхака не было бумаги, чтобы записывать свои мысли, он часами сидел в глубокой задумчивости. Впоследствии с большим трудом удалось выхлопотать разрешение на переезд в Алма-Ату. Здесь его радостно встретили, и опять дом раввина стал центром, который притягивал к себе людей. Но лишения подорвали здоровье ребе — в 1944 году он скончался.
Но поистине мировую известность получил сын Леви-Ицхака Менахем-Мендл (1902—1994 гг).
108246 (1)
В 1909 году, когда отец будущего ребе получил назначение на должность раввина Екатеринослава, его семья переехала туда. В молодом возрасте Менахем-Мендл смог пройти всю еврейскую основную литературу и самостоятельно изучал светские науки. Слава о выдающемся юноше дошла до любавичского ребе Йосефа Ицхака Шнеерсона, который сосватал его со своей средней дочкой.
В 1927 году вместе со своим будущим тестем и невестой Хаей Мушкой будущий ребе покинул пределы Советского Союза. В 1933-м он переехал в Париж, где поступил на математическое отделение в Сорбонне. В 1941 году Менахем-Мендл поселился в Нью-Йорке.
Там он некоторое время работал на бруклинском судостроительном заводе и принимал активное участие в деятельности Хабада — религиозной организации внутри хасидского движения. В 1942-м тесть назначил его директором центральных организаций движения, которое вскоре вышло за пределы Америки и создало свои филиалы по всему миру.
В 1951 году, после кончины тестя, Менахем-Мендл стал 7-м любавичским ребе. Он продолжил свою деятельность по распространению иудаизма по всему миру. По его инициативе открыты центры в еврейских общинах Марокко, Франции, Бразилии, Аргентины, Индии, Китая, Непала. Движение Хабад имело глубокие корни в Российской империи. После революции его базу разрушили, но остались островки тайных последователей и подпольная деятельность по сохранению еврейства; ребе активно ее поддерживал и был одним из первых, кто заново воссоздал еврейские общины в странах СНГ. Одной из центральных тем его деятельности была подготовка к пришествию мессии (Машиаха). Многие его последователи видели в этом намек на то, что сам ребе является настоящим Машиахом.
Скончался Менахем-Мендл уже глубоким стариком — в 1994 году, однако его последователи считают, что он жив и поныне, так как мессия не может умереть.
Интересно, что за годы своей долгой жизни ребе так ни разу не побывал в Израиле, хотя, вне всякого сомнения, оказал колоссальное влияние на историю этого государства.